Дело № 8а-9120/2020 [88а-9548/2020]

Определения

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

                                                                                                       № 88А-9548/2020

г. Кемерово                                                                                   3 июня 2020 года

Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Пушкаревой Н.В.,

судей Зиновьевой К.В., Мишиной И.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Хаутиева Беслана Магомедовича, поданную через суд первой инстанции 3 апреля 2020 года, на решение Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 15 июля 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Красноярского краевого суда от 11 ноября 2019 года

по административному делу № 2а-2665/2019 по административному исковому заявлению Хаутиева Беслана Магомедовича к ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю об оспаривании решения должностного лица.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Пушкаревой Н.В., объяснения Хаутиева Б.М., его представителя Балог Н.А., поддержавших доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

установила:

Хаутиев Б.М. обратился в суд с административным исковым заявлением об оспаривании решения должностного лица.

Требования мотивированы тем, что ДД.ММ.ГГГГ решением заместителя начальника ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю ФИО9 ему было отказано в разрешении телефонного разговора с матерью, со ссылкой на отсутствие в учреждении переводчика. Впоследствии ему дан ответ от ДД.ММ.ГГГГ на абсолютно аналогичное по своему характеру и содержанию обращение о разъяснении запретов на телефонные переговоры с матерью. Хаутиев Б.М. полагает, что отказы в предоставлении телефонных разговоров с матерью носят постоянный характер, нарушают его право на использование родного языка, а также право на общение с семьей, в связи с чем, просил суд признать незаконными решения заместителя начальника ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю от ДД.ММ.ГГГГ по заявлению от ДД.ММ.ГГГГ №, и от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в предоставлении телефонных разговоров с матерью, обязать администрацию ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю предоставить телефонные разговоры с Хаутиевой Х.М.

Решением Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 15 июля 2019 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Красноярского краевого суда от 11 ноября 2019 года, в удовлетворении административных исковых требований Хаутиеву Б.М. отказано.

В кассационной жалобе административный истец просит отменить судебные акты, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме. В судебное заседание не явились. На основании статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в пределах доводов кассационной жалобы пришла к следующим выводам.

В соответствии с частью 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Такие нарушения допущены по настоящему делу.

Из материалов дела следует и установлено судами, что осужденный Хаутиев Б.М. с ДД.ММ.ГГГГ содержится в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю.

В период с ДД.ММ.ГГГГ от Хаутиева Б.М. на имя начальника СИЗО-1 поступали заявления с просьбой разрешить телефонные звонки с родственниками, в том числе с матерью, которые были удовлетворены. Телефонные звонки Хаутиевым Б.М. осуществлены на русском языке, за исключением одного обращения в ДД.ММ.ГГГГ с просьбой разрешить видеозвонок матери на родном языке, не содержащего визы должностного лица, и отметки о том, что звонок состоялся.

ДД.ММ.ГГГГ Хаутиев Б.М. обратился к начальнику СИЗО-1 с заявлением разрешить телефонный звонок, матери и брату на родном языке, который не был предоставлен.

ДД.ММ.ГГГГ Хаутиев Б.М. обратился на имя начальника СИЗО-1 с просьбой разъяснить, на основании, какого приказа или нормативно-правового акта, телефонные переговоры разрешены только на русском языке и запрещены на родном языке, в ответе на которое заявителю сообщено об отсутствии в учреждении возможности предоставления переводчика.

В ответ на заявление от ДД.ММ.ГГГГ Хаутиева Б.М. о разъяснении оснований, по которым ему запрещаются телефонные переговоры с матерью на родном языке, ДД.ММ.ГГГГ получен ответ аналогичного выше содержания об отсутствии в учреждении переводчика.

Разрешая административные исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу, что оспариваемые ответы должностного лица ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю не нарушают прав и законных интересов административного истца, поскольку не содержат в себе прямого отказа в предоставлении телефонных переговоров с родственниками истца на родном языке, указывают на отсутствие у СИЗО-1 возможности предоставить переводчика, в связи с чем, оснований для удовлетворения требований Хаутиева Б.М. не имеется.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда.

Вместе с тем судами не учтено следующее.

В соответствии с частью 2 статьи 26 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на пользование родным языком, а каждое лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления, имеет право пользоваться помощью переводчика.

Федеральный закон от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» регулирует порядок и определяет условия содержания под стражей, гарантии прав и законных интересов лиц, которые в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации задержаны по подозрению в совершении преступления, а также лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Согласно статье 4 названного закона содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей.

Из положений пункта 6 части второй статьи 17 Федерального закона от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» следует, что подозреваемые и обвиняемые, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу и которые содержатся в следственных изоляторах и тюрьмах, имеют право на платные телефонные разговоры при наличии технических возможностей и под контролем администрации с разрешения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, либо суда.

Согласно пункту 151 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утверждённых Приказом Минюста России от 14 октября 2005 № 189 (далее – Правила) на основании письменного разрешения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, либо суда и заявления подозреваемого или обвиняемого начальник СИЗО либо лицо, его замещающее, даёт письменное указание о разрешении телефонного разговора с учётом наличия денежных средств на лицевом счете подозреваемого или обвиняемого. В заявлении подозреваемого или обвиняемого на предоставление телефонного разговора указывается фамилия, имя, отчество, адрес места жительства и номер телефона абонента, а также язык, на котором будет вестись телефонный разговор.

Телефонные переговоры подозреваемых и обвиняемых проводятся под контролем сотрудников СИЗО в специально оборудованном для этих целей помещении. Телефонный разговор прослушивается сотрудниками СИЗО, о чем перед его началом информируется подозреваемый и обвиняемый и его абонент. При необходимости перевода разговора на государственный язык Российской Федерации приглашается переводчик (пункт 152 указанных Правил).

Давая оценку решений должностного лица, изложенных в ответах от ДД.ММ.ГГГГ, суды пришли к выводу, что обязанность по предоставлению переводчика не может быть возложена на следственный изолятор.

Согласно пунктам 2 и 3 Правил в СИЗО устанавливается режим, обеспечивающий соблюдение прав подозреваемых и обвиняемых, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также решение задач, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации. Режим представляет собой регламентируемые Федеральным законом, настоящими Правилами и другими нормативными правовыми актами Российской Федерации порядок и условия содержания под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений. Обеспечение режима в СИЗО, поддержание в них внутреннего распорядка возлагается на администрацию СИЗО, а также на их сотрудников, которые несут установленную законом и ведомственными нормативными актами ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение служебных обязанностей.

Следовательно, реализация прав лиц, содержащихся в СИЗО возлагается на администрации соответствующих учреждений.

Поскольку Правила предусматривают право лиц, содержащихся под стражей на осуществление телефонных переговоров, при условии соблюдения процедуры получения соответствующего разрешения, отсутствие у учреждения возможности предоставления переводчика не может являться основанием для необеспечения права лица, содержащегося под стражей на общение на родном языке с родственниками, не владеющими русским языком.

Как следует из содержания Правил телефонные переговоры осуществляются в присутствии сотрудника учреждения и прослушиваются, с целью контроля их содержания, необходимость участия переводчика, в случае ведения переговоров на ином языке, нежели русском, обусловлена необходимостью выполнения данной функции. При этом обязанность по обеспечению переводчика должна быть исполнена следственным изолятором, в том числе посредством его привлечения через специализированные организации.

При таких данных оспариваемые судебные акты подлежат отмене, с принятием нового решения о признании незаконными решений заместителя начальника СИЗО -1 ГУФСИН России по Красноярскому краю, выраженных в ответах от ДД.ММ.ГГГГ.

Требование в части возложения обязанности предоставить телефонный разговор с матерью административного истца удовлетворению не подлежит, поскольку вопрос о предоставлении данного разговора подлежит разрешению в иной процедуре.

На основании изложенного, руководствуясь 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации,

определила:

решение Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 15 июля 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Красноярского краевого суда от 11 ноября 2019 года отменить.

Принять новое решение. Признать незаконными решения заместителя начальника СИЗО -1 ГУФСИН России по Красноярскому краю, выраженные в ответах от ДД.ММ.ГГГГ по обращениям Хаутиева Б.М.

В остальной части в удовлетворении требований отказать.

Председательствующий:

Судьи: